27 декабря – ИА SM.News. В профессиональный праздник об этой сложной и необходимой работе ИА «SM-News» рассказал и.о. начальника Томской областной поисково-спасательной службы, спасатель 1 класса Иван Бакушкин.
— Давайте для начала знакомиться не только с Вами, но еще и с вашим коллективом. Расскажите, сколько это человек, кем они работают.
— Коллектив у нас состоит из основного персонала, вспомогательного и администрации. Основной персонал это четыре оперативных дежурных , которые принимают вызовы и координируют работу спасателей, и непосредственно сами спасатели. Их 23 человека в поисково-спасательном отряде «Центральный», который расположен в Томске. Еще 16 спасателей работают в отряде «Северный» в селе Молчаново расположен, и 15 спасателей в отряде «Восточный» в Асино.
— Таким составом вы охватываете весь регион? То есть, кто ближе к месту происшествия, тот туда и едет?
— Да, если говорить о первом эшелоне. Ну а дальше все зависит от масштаба происшествия. Если это крупная ЧС, группировка усиливается.
— По возрасту и стажу ваши коллеги молодые, опытные или и те, и те есть?
— В «Северном» отряде у нас — он в 2023 году он открылся — все молодые, два-три года работают. «Восточный» открылся еще позже, только в этом году, там схожая ситуация. А в «Центральном» 50 на 50. Есть условные «старички», которые 15 и больше лет работают спасателями. Молодые проработали от года до семи лет. В этом году четверо молодых к нам в «Центральный» пришли — то есть, совсем «свежие» сотрудники. Если говорить о возрасте, молодые они не только в плане опыта — по 20-25 лет ребятам.
— Как вы взаимодействуете с коллегами из МЧС? В каких случаях на происшествие отправляются их спасатели, а когда ПСС?
— Наша служба это областное государственное бюджетное учреждение. В случае чрезвычайных ситуаций мы работаем сообща, но в структуру МЧС не входим. Кто на какие вызовы отправляется — это зависит от аттестации служб. В МЧС, естественно, аттестаций много. В частности, это, конечно, пожарные и пожарные-спасатели, которые ведут аварийно-спасательные работы, связанные с тушением возгораний. Мы аттестованы на поисково- спасательные работы. Это большой комплекс работ, куда входят техногенные работы, газоспасательные работы, все, что связано непосредственно с химией. Соответственно, — ликвидация разливов нефти и нефтепродуктов, на суше до 5000 тонн, на воде до 100 тонн. На поиски людей в лесном массиве тоже мы выезжаем. Но там, как правило, привлекаются и МЧС, и полиция, и волонтеры — потому что приходится обследовать очень большие территории. А поскольку квадрокоптеры над лесом не очень эффективны из-за густых зарослей, поиски ведутся «вручную», пешком или на квадроциклах, где это возможно. У нас, кстати, с техникой все отлично.
— Как раз про технику хотела спросить. Чем вы обеспечены и всегда ли у спасателей есть при себе все необходимое? Или приходится в случае чего ехать «на базу» за оборудованием и это сказывается на времени прибытия?
— Давайте с самого начала объясню. Выезд у нас регламентирован с момента поступления сигнала оперативному дежурному — сразу идет отсчет времени. Максимум за три минуты мы должны выехать к месту происшествия. Секунд 30-40 из этого времени уходит на то, чтобы диспетчер приняла информацию. Она сразу передается спасателям. Еще секунд 40 ребята собираются. В среднем выходит, что выезд происходит примерно через полторы-две минуты.
В нашем распоряжении аварийно-спасательные машины (АСМ) на базе «Газели». В «Центральном» четыре таких автомобиля, в «Восточном» и «Северном» по одному и еще дополнительно по УАЗу-тягачу. В АСМ есть все для автономной работы до пяти суток: осветительный комплекс, гидравлический аварийно-спасательный инструмент, лодки, надувные лестницы, бензопилы, бензорезы, химзащита, дыхательные аппараты… То есть, «Газель» очень плотно укомплектована. Да, к сожалению, не все в нее вмещается. Это могут быть бетоноломы, вертолетные носилки — то есть, тяжелое снаряжение. Или, к примеру, квадроцикл или снегоход надо подцепить к «Газели». Соответственно, исходя из характера предстоящих работ необходимое дополнительное оборудование и технику мы получаем со склада. Но, повторюсь еще раз, в АСМ у нас есть все, чтобы здесь и сейчас принимать какие-то меры.
— А если дежурные спасатели во время серьезного происшествия находятся на другом вызове?
— Если работа ведется на «прочих происшествиях», как мы их называем — снять кольцо с пальца, вскрыть дверь и т.д, то есть где нет экстренной угрозы жизни — то, конечно, мы расставляем приоритеты. Кроме того, если необходимо привлечение дополнительных сил и средств, вызывается резервная группа. У нас обязательно во всех отрядах еще по одной группе, находясь дома, готовы тоже приступить к несению дежурства — на всякий случай. А весной этого года при паводке круглосуточно сразу по две группы работали — одна непосредственно в зоне ЧС, другая на остальных происшествиях.
— У вас уже есть, наверное, статистика по уходящему году — сколько вызовов было, каких?
— Полная статистика, конечно, будет в январе. Но на данный момент мы совершили уже порядка 850 вызовов с начала года. Бывает в различные годы и больше 1000, и меньше. В этот раз, судя по всему, выйдет около 900.
— У пожарных бывают спокойные сутки, когда ни одного вызова не поступает. А у вас такое случается?
— Очень-очень редко, но бывает. Мы такие дни называем «хорошо проведенная профилактика». К сожалению, чаще бывает, когда выездов очень-очень много. Максимально за суточное дежурство наша служба отрабатывала 23 вызова. Ну а средняя статистика — пять-семь выездов.
— Самые тяжелые случаи за год можете припомнить?
— По напряженности и объему работы это паводок. Приходилось не просто круглосуточно дежурить — мы еще и многих людей эвакуировали и спасали. Бывало и такое, что жители пытались на легковых машинах проскочить через переливы на дорогах. То есть, к рекомендациям не прислушивались. Соответственно, потом приходилось их вытаскивать.
— А самые курьезные случаи?
— Курьезных очень много. Как правило, они связаны с детьми или молодежью. Однажды маленький мальчик — лет двух-трех, кажется — смотрел мультик «Щенячий патруль» и надел на голову вместо шлема свой горшок. Ну и застрял в нем. Мы приехали, помогали аккуратненько снять. Молодое население, от 20 до 30 лет, тоже частенько совершает опрометчивые поступки. То в качелях застрянут, то в лавочках. Как-то раз молодой человек головой в балконной решетке застрял — объяснил, что споткнулся и неудачно упал. Бывает, в унитазах люди рукой застревают — уронил что-нибудь туда, полез доставать и вот… Конечно, в такие моменты людям не до смеха — им просто нужна помощь, и мы ее оказываем.
— Часто вам звонят с просьбой снять кольцо с пальца. Всегда интересно было, как так происходит — человек долгое время носил кольцо, а потом понадобилось его снять и оказалось, что никак? Или он его при примерке надеть смог, а обратно уже нет?
— Вроде того. Ситуации разные. Подростки отличаются тем, что подшипники, гайки на пальцы надевают. Но в основном снятие колец нужно, если человек получил какую-то травму. Соответственно, он обращается в больницу, а там его сразу к нам направляют. Мы, кстати, сами на такие обращения, как правило, не выезжаем — это люди к нам на работу должны приехать. С нашей стороны выезд осуществляется в том случае, если непосредственно в больницу вызывают и там процедура происходит в присутствии врача. Или в порядке исключения как-то раз к беременной женщине выезжали. Сама снять кольцо не могла, дома маленький ребенок — оставить не с кем и с собой не взять. В таких случаях, конечно, идем навстречу. Беременные, кстати, тоже нередко за помощью с кольцами обращаются. Носят их до последнего, а пальцы-то со временем отекают. Когда моя супруга дочек носила, я сразу настоял, чтобы все колечки сняла.
— Еще по поводу вскрытия дверей хочу прояснить момент. Если что-то с замком или ключи потерялись, ваша служба замок взламывает. А платные сервисы в считанные секунды открывают замок и он остается целым. Почему нельзя с вашей помощью так же и бесплатно?
— Ну, во-первых, потому что у нас служба экстренного реагирования и цель ее — спасать людей в опасной ситуации, когда есть угроза здоровью и жизни. Потому и инструмент у нас такой, который требует экстренного вмешательства. Во-вторых, для использования любого специализированного инструмента от нас требуется получение соответствующей аттестации. Так что да — если просто потерял ключи, с этим надо обращаться к частникам. О спасении ведь здесь речи не идет.
— Вернемся к количеству сотрудников в ПСС. Все же отрядов по области всего три, а регион большой, выезд в другие районы дело не быстрое. Почему нет поисково-спасательных отрядов в каждом районе области?
— На местах муниципалитеты могут создавать непосредственно свои службы. Например, в соседнем Новосибирске есть отдельно областная ПСС и отдельно муниципальные. В Томской области, к сожалению, муниципальных ПСС на данный момент нет. Причина в нехватке людей. Не каждый готов идти именно в эту профессию. Сейчас, например, у нас девять свободных вакансий. Только в отряде «Северный» штат укомплектован полностью — 16 человек. В «Восточном» 15 человек, должно быть так же 16. У нас в «Центральном» должно быть 32 сотрудника, а на данный момент их 23.
— В размере зарплат проблема?
— Как сказать. По зарплате мы в стабильных «середнячках». И к нам вообще-то очень много молодых приходит. Но — отработают определенное время и уходят. Потому что работа связана не только с рисками, а еще и психологическая нагрузка очень высока. Взять водолазов. У нас их сейчас четыре на всю область. А должно быть четыре в каждой группе. Эта работа особенно тяжела — воды у нас в регионе очень мутные, порой совсем видимости нет. Это очень сильно давит на психику, не каждый сможет и готов выполнять такие работы.
— В МЧС есть свои психологии, а у вас — чтобы работали и с сотрудниками, и с пострадавшими?
— У нас в службе нет такой ставки, так что и психологов нет. В работе с пострадавшими психологи МЧС помогают, конечно.
— А спасатели как самостоятельно справляются? Можете на личном примере рассказать, Вы ведь тоже выезжаете на вызовы.
— Да, в ПСС я уже десять лет работаю, и.о. начальника стал только в этом году. До этого работал еще на водно-спасательной станции, потом подземным горноспасателем. То есть, общий стаж спасателем 16 лет. И я могу сказать — нужно учиться не пропускать то, что происходит на происшествиях, впрямую через сердце. Это очень непросто, тем более, что часто дети попадают в беду. Но если это во время выезда прочувствовать, не получится грамотной работы. А на выезде голова должна быть холодной, расчет верным. У нас ведь, к сожалению, каждая ошибка может принести непоправимый вред — как у врачей. Если человек с этим справляется, соответственно, он будет в этой службе работать.
Тем более, что когда возвращаешься с выезда — пусть даже ты уставший, замученный, грязный — испытываешь такое удовлетворение оттого, что помог человеку, спас его, что эти люди сейчас вернутся домой, к своим родственникам, близким… Это чувство не описать. И вот оно помогает жить и справляться, потому что есть понимание — ты делаешь верную работу, нужное дело. Ну и коллеги, семья, дети, конечно же, спасают. Мое самое большое достижение в жизни — жена и две дочки. Работая, понимаешь, что сейчас ты пришел на помощь какому-то человеку, а потом кто-то, если, не дай Бог, что-нибудь случится с твоими близкими, так же придет на помощь им.
