ТомскЧт, 28 Марта 2024
Ваш город...
Россия
Центральный федеральный округ
Москва
Белгород
Тула
Тверь
Кострома
Калуга
Липецк
Курск
Орел
Иваново
Ярославль
Брянск
Смоленск
Тамбов
Владимир
Воронеж
Московская область
Северо-Западный федеральный округ
Санкт-Петербург
Вологда
Псков
Мурманск
Сыктывкар
Калининград
Петрозаводск
Архангельск
Великий Новгород
Ленинградская область
Южный федеральный округ
Краснодар
Астрахань
Элиста
Майкоп
Ростов-на-Дону
Волгоград
Крым/Севастополь
Запорожье
Херсон
Донецк
Луганск
Северо-Кавказский федеральный округ
Дагестан
Владикавказ
Нальчик
Черкесск
Ставрополь
Магас
Грозный
Приволжский федеральный округ
Пенза
Оренбург
Уфа
Ижевск
Чебоксары
Саранск
Йошкар-Ола
Киров
Пермь
Нижний Новгород
Самара
Казань
Ульяновск
Саратов
Уральский федеральный округ
Екатеринбург
Курган
Тюмень
Челябинск
ЯНАО
Югра
Сибирский федеральный округ
Иркутск
Томск
Омск
Горно-Алтайск
Кемерово
Кызыл
Барнаул
Красноярск
Новосибирск
Абакан
Дальневосточный федеральный округ
Улан-Удэ
Чита
Магадан
Южно-Сахалинск
Якутск
Биробиджан
Петропавловск-Камчатский
Владивосток
Благовещенск
Анадырь
Хабаровск
Спецоперация России
Последние новости
Спецоперация России
Спецоперация России
#Интервью

После травмы моя жизнь стала ярче

Томич Евгений Бурмистров, который 15 лет стал инвалидом-колясочником и с тех пор не может ни вставать, ни ходить, принял участие в первом в истории российского дайвинга сафари с участием людей с инвалидностью. С 29 мая по 5 июня команда проекта дайвинг-сафари «Ковчег» жила на лодке в Красном море на территории Египта, совершая ежедневные погружения и проходя обучение. Евгений Бурмистров успешно справился с плотной программой этой поездки - в частности, прошел курс применения при погружениях обогащенного воздуха (Nitrox diver) и специализацию «глубокие погружения» (Deep diver), что теперь дает ему возможность совершать погружения на максимальную для рекреационных дайверов глубину в 40 метров.

#Интервью
После травмы моя жизнь стала ярче
#Интервью
Томич Евгений Бурмистров, который 15 лет стал инвалидом-колясочником и с тех пор не может ни вставать, ни ходить, принял участие в первом в истории российского дайвинга сафари с участием людей с инвалидностью. С 29 мая по 5 июня команда проекта дайвинг-сафари «Ковчег» жила на лодке в Красном море на территории Египта, совершая ежедневные погружения и проходя обучение. Евгений Бурмистров успешно справился с плотной программой этой поездки - в частности, прошел курс применения при погружениях обогащенного воздуха (Nitrox diver) и специализацию «глубокие погружения» (Deep diver), что теперь дает ему возможность совершать погружения на максимальную для рекреационных дайверов глубину в 40 метров.

22 июня – ИА SM.News. — Евгений, для начала расскажите, как давно Вы в инвалидном кресле, из-за чего, как долго восстанавливались?

В 2006 году я попал в ДТП и получил травму позвоночника. Восстанавливался достаточно долго, поскольку на тот момент у нас в регионе не было никакой реабилитационной программы для пациентов с такими травмами. Фактически тебя из больницы выписывали в квартиру — и все, дальше делай, что хочешь. Что-то находил в интернете, но и он на тот момент не был так хорошо развит, как сейчас. Врачи никаких особых рекомендаций и направлений не давали. В общем, года три-четыре я просто сидел дома. А потом как-то пошло движение… Это совпало с тем, что я сменил квартиру — в прежней я вообще не мог самостоятельно выбираться на улицу на коляске. А со сменой жилья у меня появилась возможность вести активную жизнь.

— Я посмотрела по Вашим страницам в соцсетях, что Вы спортзалы регулярно посещаете, то есть образ жизни действительно активный. А дайвингом и до травмы увлекались?

— Нет. Я вообще мало чем увлекался тогда, если сравнивать с теми активностями, что сейчас есть в моей «копилке». Как ни странно, после травмы постепенно у меня жизнь стала очень яркая, насыщенная разными эмоциональными событиями. Это и прыжки с парашютом, и полеты на дельтапланах и парапланах, и картинг… И вот в 2016 году появился в моей жизни дайвинг, который меня захватил.

— А где Вы начали тренироваться?

— Там история такая. В 2016 году мне попалась в интернете на глаза статья с предложением от Дмитрия Князева — по обучению дайвингу людей с инвалидностью. Мы с ним списались. Но Дмитрий находится в Москве, а я в Томске, и понятно, что ездить в Москву для таких занятий сложно. Тем не менее, Дмитрий нашел томский дайвинг-центр, называется он «Плавализнаем». Инструктор этого клуба Светлана Чертенкова согласилась попробовать обучить меня дайвингу с последующим сертифицированием. Для нас обоих это был первый необычный опыт. При первых встречах было непонятно, как мы будем это проделывать. Но в итоге я начал учиться. Занятия проходили в бассейне, который, к сожалению, для колясочников недоступен — меня туда таскали на руках, что добавляло некоторого экстрима. А завершил курс обучения я на Красном море, в том же 2016 году, кажется. Вот так и начал увлекаться дайвингом.

— Помните свое первое погружение, как это было?

— Если говорить про погружение в бассейне, то на тот момент, уже после травмы, я в бассейн ходил плавать. Так что бассейн никаких особо ярких впечатлений не принес мне. А вот погружение на Красном море — это да. Во-первых, это «живая» вода — с волнами, течениями, ну и главное, ради чего я затевал для себя дайвинг, — коралловые сады, скаты, мурены… все это очень красочно. Очень яркие эмоции!

— А как человека с травмой позвоночника, который не может ни встать, ни тем более ходить, погружают в воду? И как он под водой двигается?

— Знаете, на словах это сложно объяснить, лучше посмотреть на фото, как это происходит.

— Расскажите, как начался для Вас проект «Ковчег». Я так понимаю, узнали о нем от организатора, Дмитрия Князева, с которым уже были знакомы. Он Вам предложил участвовать или сами заинтересовались?

— Обсуждение чего-то подобного мы вели давно, с того же 2016 года, когда собралось некоторое количество дайверов с инвалидностью, которым это занятие стало интересно. Начали вместе думать о развитии нашего ныряльного опыта, а сделать это можно было, только поучаствовав в сафари. Само по себе сафари — не какое-то экстраординарное событие, среди дайверского сообщества оно довольно развито, проходит в разных частях света — и на Красном море, и на Мальдивах, и на Бали. Но сложность проведения сафари для дайверов с инвалидностью в том, что все сафарийные лодки не приспособлены для колясочников — попасть на коляске в каюты просто невозможно. Во-первых, потому, что они, как правило, находятся на нижней палубе, куда ведет очень крутая лестница. Ну и сами каюты очень маленькие, на человека с коляской никак не рассчитаны.

— Кстати, как в целом Вы бы оценили доступную среду для колясочников в Египте?

— Да чего ее оценивать, ее там просто нет, вот и все.

— То есть у нас даже хорошо в этом плане, если сравнивать?

— В России вообще и в Томске в частности за последние несколько лет в плане доступной среды мы очень сильно шагнули вперед. Конечно, еще много над чем надо работать, но стало гораздо лучше. Раньше, выезжая за границу, хотя там доступной среды особо и нет, все же казалось, что у них лучше. Сейчас, возвращаясь в Россию, понимаешь, что у нас весьма неплохо.

— Возвращаясь к поездке на Красное море — у вашей команды все же получилось найти подходящую для колясочников лодку?

— В итоге да. Насколько я знаю, Big Blue — это единственная лодка на Красном море, где есть две каюты именно для колясочников. В них даже есть санузлы, куда можно заехать на инвалидной коляске, а это имеет большое значение. В нашей команде было шесть колясочников, но двое из них могут немного передвигаться, так что они жили в неспециализированных каютах, но тоже на верхней палубе, а мы — остальные четверо — в тех самых каютах для людей на колясках.

— А что касается качки — как в таких условиях приходилось вам?

— Да, мы боялись, как все это будем переносить, потому что абсолютно ни у кого такого опыта не было. Но, как ни странно, никого не укачивало. Хотя был один день у нас штормовой. Но и его достаточно спокойно пережили. Держались — кто руками, кто зубами в тот момент, когда вокруг летали кружки-ложки-вилки. А в целом погода вполне нормальная была.

— Кто из людей с инвалидностью был в команде, кроме колясочников?

— Всего в команде было почти 20 человек, включая инструкторов и их помощников. Из людей с инвалидностью были участники с ампутациями, параплегией и ДЦП. Ну и отдельная команда самой лодки была, конечно.

— Медик был на борту?

— Нет. Мы люди все взрослые, и предполагалось, что моменты, связанные с самочувствием, каждый сам будет решать. Но, кстати, никаких происшествий не было ни в этом плане, ни в других — все прошло гладко, к счастью.

— При погружениях вы осматривали затонувшие корабли. Что это за суда, каких времен?

— Да, у нас был рэк-дайвинг (англ. wreck — «кораблекрушение», на сленге аквалангистов — тип погружения, при котором производится спуск на затонувшие суда или объекты — прим.ред.). Там были и корабли, потопленные во время Второй Мировой войны, и раньше. Например, на дне Красного моря находятся корабли «Карнатик» — он сел на мель на коралловом рифе и потерпел крушение в 1869 году, а также «Тистлегорм» — британский вооруженный сухогруз, перевозивший для фронта технику и боеприпасы, он в 1941 году был потоплен немецкой авиацией. Очень интересно было увидеть все это своими глазами, внутри кораблей поплавать.

— Какая-то исследовательская цель в историческом плане была у таких погружений?

— Нет, такой задачи не было. Исследовательский момент нашего сафари заключался в том, чтобы понять, насколько большая группа дайверов с инвалидностью может участвовать в подобных сафари в течение недели.

— Кто вместе с Вами погружался в качестве напарника?

— Два года назад мой сын тоже стал обучаться дайвингу, и теперь зачастую он является моим бадди (напарник у дайверов — прим.ред.). Но в данной поездке он не был моим постоянным напарником, потому что у нас проходило обучение — практически все участники прошли разные дополнительные курсы, и нас разделили по группам в зависимости от того, какие курсы мы проходили. Так что мы с сыном оказались в разных группах на сафари. Моими основными бадди были мои инструкторы. Но в конце сафари мы и вместе с сыном поплавали.

— Сколько всего у Вас было погружений за неделю этой поездки?

— Около 20-ти, по три-четыре в день.

— Ого, много.

— Да, это не развлекательная прогулка была, не пляжный отдых. Распорядок дня такой — подъем в 5:30 утра, через полчаса уже брифинг, а в 6-7 часов — первое погружение. А последнее погружение, ночное, было уже после заката, плюс потом еще было обучение. То есть мы поздно ложились и очень рано вставали.

— Наверное, выматывает такой график.

— Да, нагрузки были очень большими. Но именно в условиях поездки это не особо ощущалось. Жили на адреналине и энтузиазме. А вот когда приехал домой, я накопившуюся усталость прочувствовал.

— У вашей команды за время поездки, после нее появились планы на будущее — как развивать полученный опыт?

— Конкретных планов пока нет, но есть желание продолжить проект, побывать в разных частях земного шара. Главное — мы поняли, что мы это можем, поняли, какие условия нам для этого нужны, и нацелились на продолжение таких совместных сафарийных вылазок.

— Ну тут, хочешь — не хочешь, встает вопрос о финансировании таких вылазок. Они же весьма дорогостоящи, кто их оплачивает, у вас спонсоры есть?

— Финансовая нагрузка, конечно, очень серьезная. К тому же перед поездкой у нас запретили вылеты через Турцию, а это было существенно дешевле, нежели лететь через Каир, да еще и от Каира потом надо семь часов добираться до Хургады. Но никаких постоянных спонсоров и грантов у нас нет. Тут просто так удачно получилось, что один из организаторов сафари Дмитрий Павленко принял участие в телепередаче «Миллион на мечту» на канале ТВ-3 и убедил жюри, что миллион рублей нужен для такого проекта. Эти деньги позволили оплатить часть аренды сафарийной лодки и уменьшить нашу финансовую нагрузку. Хотя все это частично нивелировалось запретом авиарейсов через Турцию. Остальные деньги искали каждый самостоятельно — за свой счет, кому-то, может, друзья помогли… в общем, эти вопросы мы не обсуждали.

— А у Вас лично планы теперь какие — может, кроме уже освоенных экстремальных увлечений еще что-нибудь новенькое хочется попробовать?

— Каких-то конкретных целей не стоит. Хочется попробовать поездки на круизных лайнерах. Конечно, это сложнодостижимая мечта для меня — живем глубоко в Сибири, выбраться отсюда непросто. Но все же путешествия и море — это сейчас то, что мне сейчас наиболее интересно.

***

Для справки: Организаторы проекта дайвинг-сафари «Ковчег» — Дмитрий Павленко и Дмитрий Князев.

Дмитрий Павленко (АНО «Мир человека- Реабилитационное сообщество») – соорганизатор проекта, имеет первую группу инвалидности вследствие военной травмы. Является психологом –реабилитологом, специализируется на работе с людьми, пережившими травму. Дмитрий прошел обучение и в 2017 году стал первым в России сертифицированным дайвером с четырьмя ампутациями (DDI). За плечами Дмитрия два рекорда по самому глубокому самостоятельному погружению дайвера с четырьмя ампутациями в открытой воде – мировой (Египет, Хургада, Красное море, 2018) и российский (Крым, Балаклава, Черное море, 2018).

Дмитрий Князев (проект Open Water Challenge) – инструктор по обучению дайверов с инвалидностью Deptherapy и Disabled Divers Internañonal, амбассадор Deptherapy, AmbasaDiver PADI, основатель волонтерского проекта Open Water Challenge.

«Мнение автора может не совпадать с мнением редакции». Особенно если это кликбейт. Вы можете написать жалобу.